Меню Закрыть

КАМКИН Александр Игоревич

Камкин Александр Игоревич. Астраханский журналист, художник.


В моей комнате на стене портрет. Прямо в душу гля­дят глаза, мудрые, печальные, испытующие. Прекрасное, утончённое лицо интеллигента чеховского толка. Вер­нее, это автопортрет Александра Игоревича Камкина. Судьба преподнесла мне поистине королевский подарок: последние шесть лет жизни художника мне посчастливи­лось быть каждодневно с ним. Делили и радости (увы, не­многие), и горести, и болезни (которых было с лихвой).

Да, это было счастье, бесценная роскошь душевно­го общения с неординарным, талантливым человеком. Причём многогранно талантливым. Прежде всего, конеч­но, в изобразительном творчестве. Поэт Николай Вага­нов справедливо назвал Камкина королём астраханских книжных оформителей. Каждый автор почитал за честь, если его рукопись попадала в руки Александра Игореви­ча, ибо всё, за что тот брался, выполнялось высокопро­фессионально и любовно. Им подготовлены иллюстра­ции для более чем четырёх сотен книг, выпущенных в Астрахани, Волгограде, Саратове, Москве. Палитра его была широка и разнообразна: линогравюры, акварели, масло, гуашь, тушь, карандаш. Особенно впечатляют камкинские пейзажи: изящные, одухотворённые. Не слу­чайно в годы учёбы в Московском полиграфическом ин­ституте Александра Игоревича называли «астраханским Левитаном».

Между тем природа одарила Камкина ещё одним яр­ким талантом. Не зря же он являлся членом не только творческого Союза художников, но и журналистов. Он поистине обладал магией слова. Его литературные про­бы подчас не менее восхищают образностью, точностью языка, тонким вкусом, добрым юмором. Его миниатюры («Томик Бернса», «Без сурдоперевода», «Охота с при­кормкой» и другие) – словно пастели, столько в них изя­щества. Александр Игоревич очень строго относился к языку. Он благоговел перед языком классиков русской и зарубежной литературы. Ему причиняли почти физиче­скую боль пошлость, цинизм, языковая грязь современ­ных СМИ (словно вся страна в одночасье превратилась в сплошную «зону»).

Обладал Камкин и поэтическим даром. Так же тон­ки, глубокомысленны, изящны были его стихи. А друзья и сотрудники любили его шаржи, эпиграммы. Кстати, он являлся одним из главных участников рукописной юмо­ристической стенгазеты «Дихлофос», первым редакто­ром которой был лидер астраханских писателей Юрий Васильевич Селенский.

Помимо непременных рисунков, Александр Игоревич зачастую выдавал пародии на творения друзей-поэтов. Особенно доставалось от него Сергею Панюшкину и Ва­силию Лепилову.

А ещё в своё время Камкину предлагали: одни – по­ступить в консерваторию, другие – на театральные под­мостки. И впрямь, в юные годы он обладал неплохими вокальными и актёрскими данными. Мне не забыть вече­ров, когда, более-менее себя сносно чувствуя, Алик (так звали его близкие) брал в руки гитару и тихонько напевал романсы, русские и бардовские песни, в том числе соб­ственные.

Конечно, Камкина в Астрахани знали очень многие, хотя бы понаслышке. Мне же он бесконечно дорог и как личность. Незаурядный по природным дарованиям, по выражению шекспировского Гамлета, «он человек был в полном смысле слова». Александр Игоревич был красив внешне даже в преклонные годы, изнурённый тяжкими болезнями. Но ещё прекраснее душа. Его внутренний мир был неизмеримо богат. Благородство проглядыва­лось в каждом движении. И как подлинный интеллигент, он в житейском плане был неумел и наивен, не вписы­вался в наш бесстыдный и меркантильный век, где большинство (без различий в религиозной принадлежности) поклоняется лишь золотому тельцу.

Я не переставала удивляться его мужеству. Жизнь чуть ли не с первых шагов обходилась с ним как злая ма­чеха. Ранения, увечья, операции, тяжкие недуги сопро­вождали его до конца. Ещё страшнее утрата самых доро­гих людей. Не заладилась и семейная жизнь. В какое-то время Камкин оказался совершенно одиноким, проживал в ужасных условиях, как жилищных, так и материальных. Многие бы на его месте пали духом, поддались «зелёно­му змию», сгубившему не один талант. Он же, преодолев душевный кризис, ещё более ушёл в работу.

Трудолюбие Камкина было беспримерное, прямо-таки какое-то фанатичное служение своему призванию. Ещё в институте он доходил почти до нервного срыва, выполняя втрое больше работ, нежели задавалось. От­части ещё и потому, что деканом факультета был родной дядя, Олег Александрович Камкин. Алик же не допускал мысли, чтобы однокурсники подумали, будто он попал в полиграфический благодаря родственной протекции. До полного изнеможения трудился он и в последние годы, будучи заведующим отделом культуры газеты «Астраханские известия». Даже если тонометр зашкали­вало от высочайшего давления, он «брал себя за шиво­рот» и сажал за рабочий стол.

Всех знавших Александра Игоревича покоряла его огромная нравственная сила. Его жизненный путь был прям и достоин подражания. Высокий профессионализм, доброта без слезливости, великолепное чувство само­иронии позволяли ему даже в тяжёлых недугах (да и вообще в наше нелёгкое время) держаться с редким до­стоинством, сохраняя до последнего часа светлый разум и живой интерес к жизни. Он был честен в любых обстоя­тельствах, никогда не кривил душой, не раболепствовал перед начальством. Истинный патриот, он больше, чем от своих физических недугов, страдал от осознания той беды, в которую ввергнуто Отечество. Ему мечталось в противовес тьме расплодившихся партий создать по-настоящему народную «Партию порядочных людей».

Говорят, незаменимых нет. Возможно. Но есть непо­вторимые, это бесспорно. И Камкин среди таковых.

Марина ГУРЬЯНОВА.
2006г.